- Я скажу, что мы оба не пожалеем об этом, мистер Мюллер, - прошептала владелица детского сада «меценату». Его неприязненный, и в то же время пренебрежительный тон, выбранный для разговора о налогах, наводил на мысль о том, что промышленник, как и многие прочие, тоже «немного обманывает» государство. И мысль эта была отрадна, потому что по-настоящему порядочных людей миссис Меррит не понимала, презирала и опасалась одновременно.
На самом деле дородная женщина с цепким взглядом куда больше разглагольствовала о боге, чем верила в него. Но на этот раз ее своеобразные молитвы, определено, были услышаны где-то на небесах.
Миссис Меррит в общем-то не была ни наивной, ни доверчивой, имея кое-какие связи и среди врачей, и в попечительствах, клиентов себе подбирала осторожно и тщательно, так, чтобы не проболтались. Все они, откройся однажды правда об ее «посредничестве», слишком многое теряли. Но этот немец… Он притягивал Элизабет, как магнит. То есть не он сам, конечно же, но открывающиеся с его появлением возможности.
Да, дело было рискованное, по району уже поползли нехорошие слухи, и хотя полицейские по-прежнему расследовали пропажи детей без всякого рвения, в какой-то момент спохватятся даже они. Но если ей удастся получить деньги от Фонда миссис Честер и не безвозмездно «осчастливить» мистера Мюллера, она сможет бросить все и уехать, накопленной за последние два года суммы с лихвой хватит на безбедную жизнь где-нибудь на Юге, например, в Джорджии. Подальше от штата Нью-Йорк.
У нее были связи среди тех умельцев, что подделывают документы. То, что они делали для детишек, переписывая им свидетельства о рождении, смогут сделать и для нее самой. Новое имя, новые возможности и никакой больше возни с маленькими ублюдками.
Искушение было велико. Но сразу на все решиться Элизабет Меррит не могла, осторожность со временем въелась ей в рассудок, как земляная чернота намертво въедается в кожу старого садовника.
- Я могла бы посодействовать тому, чтобы у вас появился наследник, мистер Мюллер, - выдохнула она едва слышно. - Если уж говорить о наших личных нуждах.

Миссис Меррит ответила не сразу. Для начала она отвела «мецената» в свой кабинет, крохотную и не слишком опрятную каморку на втором этаже, где имелись, однако же, стол, пара стульев и старый шкаф для бумаг.
- Посмотрите на это, мистер Мюллер, - Элизабет, порывшись в ящиках стола, продемонстрировала гостю старую газетную вывеску. Возмущенные журналисты рассказывали об отчаявшейся женщине в Канзасе, которая, измучившись от нищеты, выставила на продажу своих четверых маленьких детей.
- И что вы думаете, после всех этих криков и газетной возни, всех четверых, действительно, кто-то купил, -  губы миссис Меррит растянулись в странной всепрощающей улыбке. - Оказалось, что закону нет до этого никакого дела. Дети - все равно, что вещи, вот оно как. И тогда я подумала, мистер Мюллер… Подумала, что смогла бы убедить… да-да, убедить, - она с нажимом в голосе повторила и выделила это слово специально для собеседника, - кого-то из родителей моих подопечных уступить вам славного мальчонку. И им будет выгодно, и ребеночку на пользу, и вам… Но такие уговоры недешевы, сами понимаете. Все эти оборванцы работают за гроши и пропивают их, не думая о будущем, но каждый мечтает разбогатеть, только покажи им доллар, вцепятся, как клещи.
Женщина отвернулась к окну, брезгливо повела плечом.
Опыта работорговли американцам было не занимать. Людьми торговали, торгуют и будут торговать, законно это или нет. Пока есть товар и имеются покупатели, будут и сделки.
- Звучит, наверное, странно, мистер Мюллер. Но не спешите звонить в полицию, это всего лишь частная беседа. Между тем подумайте, как удачно все устроится, если вы и я… придем к согласию. Ваша жена будет счастлива, дом без детского смеха… о, это не дом подумайте об этом! И позвоните мне, если мое предложение покажется вам… приемлемым. Никто никогда не узнает, я вам гарантирую. Тем более, что вы увезете вашего ребенка в Атлантик Сити.
Не поспешила ли она? Сердце Элизабет гулко колотилось, а во рту пересохло. Что если немец с перепугу сбежит, и она его больше никогда не увидит? Может быть, нужно было сначала получить с него чек на обычные пожертвования, а потом уже заговаривать об «особых услугах»? На этот случай, на случай опасных обстоятельств, у бывшей медсестры был припасен специальный шприц. Но открывать этот ящик стола, пожалуй, пока не было необходимости.

Миссис Меррит понимающе кивнула.  Пожалуй, если бы «меценат» рассыпался бы в благодарностях или бросился ей на шею, она достала бы свой шприц, но реакция у немца была из разряда «хочется, да колется». И теперь, как говорится, опара должна подойти прежде, чем можно будет замесить хлеб. Так что женщина просто и по-деловому протянула Шапире руку, демонстрируя довольно крепкое рукопожатие. А потом на листе бумаги записала для него телефон.
- Я буду ждать вашего звонка, мистер Мюллер. До встречи.
Она была уверена, что их встреча состоится. Такие предложения, в конце концов, на дороге не валяются. Далеко не всегда вам встречаются люди, готовые сделать за вас всю грязнут и незаконную работу, при этом все, что вам нужно - хорошо им заплатить, а деньги как известно, не пахнут.
Гранд-отель на Бродвее. И хорошо, что он просит три дня на принятие решения, ей тоже нужно время. Время закончить с делами с миссис Честер и навести кое-какие справки о промышленнике Томасе Мюллере.

Мэгги Уолш уже ушла, и Кассиди, выпустив пар парой пинков в рессору Ролс-Ройса, скучал на улице в окружении зевак, пытавшихся потрогать дорогое авто или сунуть нос вовнутрь.
Свою роль он исполнил до конца, предупредительно распахнул дверцу перед своим работодателем и стоически не проронил ни слова до тех пор, пока он не отъехали от дома из красного кирпича по крайней мере на полквартала. Только по лихорадочному блеску ясно-голубых глаз ирландца можно было догадаться, насколько ему не терпится выслушать отчет новоявленного полицейского агента Эйба Шапиры.
- Ну? Что там у тебя, Гамлет? - наконец, не выдержал он. - Явился ли тебе призрак отца твоего?
Ради такого случая детектив готов был любым способом поощрять актерские способности конферансье. Тем более, что от этого живого артистизма зависело многое. Нет, фактически, от него зависело все. Так что и Гамлет, и король Лир, и овации хоть и одного, но зато кровно заинтересованного в успешности их постановки почитателя.
- Как тебе показалась наша подозреваемая? Есть хоть какие-то подтверждения моей версии, или я все же ошибаюсь на ее счет?
Он остановил автомобиль, потому что так разговаривать было удобнее, всем телом развернулся к Эйбу, впившись в его лицо жадным, посветлевшим от нетерпения взглядом.
- Выйдем покурим?

- Да, спешит, - согласился Гален, стараясь сдержать внутреннее ликование. У него были основания гордиться собой, как детективу. Все-таки он фактически распутал дело, которым пренебрегли его коллеги и тут, в Бруклине, и ранее в Бостоне. Но преступница, между тем, еще не арестована, и что бы она ни сказала Шапире в частном порядке, в суде будет иметь значение лишь признание, под которым миссис Меррит поставит свою подпись. - Спешит.
Со дня исчезновения Аны Мак-Кинли совсем мало времени прошло, обычно похитительница давала время улечься страстям.
- Она решила сбежать, переехать. Так, как в Бостоне, - полицейский задумчиво забарабанил пальцами по блестящему капоту Ролс-Ройса. - Поэтому потеряла интерес к пожертвованиям. Суммы там случаются приличные, но украсть их непросто, долгий и муторный процесс с подделкой документов о расходах в ее детском саду. Покупка несуществующей мебели или продуктов, ну, ты понимаешь. Иначе после первой же проверки налоговиков окажешься за решеткой. А то, что можешь заплатить ей ты… То есть человек, который хочет купить ребенка, сразу осядет в ее кармане. Думаю, чеком она не удовлетворится, потребует живые деньги. Наличку.
Сигарета закончилась, и Кассиди машинально протянул Шапире распечатанную пачку, предлагая следующую.
- Комнату в отеле я тебе сниму, - пообещал беспечно, в глубине души обрадованный тем, что Эйб намерен продолжать играть свою роль. - У нас, полицейских, имеется по крайней мере одно преимущество, компенсирующее дерьмовую зарплату: право взывать к гражданскому долгу всех честных американцев. А когда эти призывы не находят отклика, никогда не помешает напомнить, что честные люди в наши дни большая редкость, грешки найдутся у каждого, если как следует поискать. Мало кто готов к тому, чтобы я «поискал». Так что обычно американцы предпочитают выглядеть и оставаться «честными» и идут копам навстречу. А на счет ума Элизабет Меррит ты не беспокойся, Эйб, - Гален поглядел на приятеля долгим усталым взглядом, и как кой-то миг показался старше своего в общем-то совсем еще несолидного возраста. - Умные, досконально просчитывающие все свои ходы негодяи - редкость в нашем деле, слава богу. Большинство преступников не слишком сообразительны и дальновидны. Тебе могут ночью перерезать горло из-за часов и бумажника, что может быть глупее?
Он услышал, что Шапира говорил про его знакомую, попавшуюся таки на глаза миссис Меррит. Но объясняться не хотелось. Влюбленность давалась Кассиди тяжело, наверное, с непривычки. К тому же  сейчас под рукой не было «Джека Дэниэлса», чтобы развязать ирландцу язык, так что он предпочел промолчать.

- Я вижу, кому-то понравилось раскатывать с личным шофером, - усмехнулся ирландец, переваривая предположение Эйба о том, что у миссис Меррит имеются подельники. Он и сам думал об этом, но подобную версию не так просто проверить, тем более, силами одного детектива и нескольких сочувствующих ему граждан. А полицейское управление займется этим не раньше, чем он сможет официально открыть дело Элизабет Меррит, мошенницы и похитительницы детей. Вот если бы она похитила ребенка миллионера, а не бедной вдовы с обойной фабрики… Но, увы, нет справедливости на небе, и, тем более, нет ее на земле.
- Так уж и быть, поехали, - постановил он. -  Мне тоже по нраву этот мотор. Форд, конечно, рабочая лошадка прогресса, но Ролс-Ройс, в таком случае, породистый английский жеребец. Я слышал, что его назвали серебряным призраком, потому что первую модель сделали целиком из серебра, буржуи чертовы! В общем, на породистом скакуне - только с ветерком. Тем более, что в такой тройке, как у тебя, на трамваях не разъезжают.

Высадка Эйба Шапиры из Ролс-Ройса была такой же триумфальной, как и его отъезд «на задание». У Галена явно было настроение подурачиться, поэтому он не поленился открыть перед «важным человеком» сначала пассажирскую дверцу, а потом провожал его аж до входа в подъезд, громко и почтительно приговаривая:
- Мистер Шапира, какие будут ваши распоряжения? Вот увидите, все будет исполнено вовремя и в лучшем виде. Мэм…
Какая-то любознательная матрона средних лет неосторожно подошла поближе, чтобы послушать, что там рассказывают за Шапиру, и тут же сделалась жертвой полицейского красноречия:
- Вы не представляете, как вам повезло, что вы соседствуете с таким замечательным человеком, как мистер Шапира, - пафосно сообщил Кассиди. - Верьте моему слову, однажды тут повесят мемориальную доску с его именем.
После этого пророческого предсказания ирландец надолго закашлялся в кулак, а когда рискнул снова посмотреть на Эйба, на ресницах его блестели слезы.
- Прости, чуть не сорвал все шоу. Не блистать мне на Бродвее. Что-то вип-ложа нам не рукоплещет, к чему бы это, - он кивнул на закрытое окно миссис Розенблит. - Может, мне к ней подняться?

Еврейские соседи Шапиры шумели, как сороки вокруг блестящей безделушки, только в качестве последней нынче выступал Ролс-Ройс. Наконец, некстати помянутая миссис Розенблит явилась миру вся в черном и с готовностью осыпала Эйба «комплиментами», смысла которых Кассиди не понимал. Приятель, однако, помрачнел. Неужели опять один-ноль в пользу злоязыкой старухи?
- Не сердись на нее, дружище, - посоветовал ирландец. - Какие еще радости в жизни у этой старой грымзы?
Люди в общем приходят в старость по разному, кто-то окруженный уважением и облагороженный жизненным опытом, - о таких обычно англичане говорят «wise», - но кто-то и как миссис Розенблит, с виртуозным злословием на устах и пустотой в душе.
- В среду увидимся, а пока репетируй.

Распрощавшись с Шапирой, детектив отправился покорять Гранд-Отель. Номер не нужен был ему до среды, а вот звонки, если вдруг кто-то будет справляться о мистере Томасе Мюллере, промышленнике из Атлантик-Сити, нужно было предусмотреть.

В среду Ролс-Ройса Эйбу уже не полагалось. По мнению Кассиди, им было еще далеко до финала пиесы, вряд ли прямо во время встречи в гостиничном номере миссис Меррит потребует у «мистера Мюллера» деньги или привезет ему прямо в Гранд-Отель похищенного ребенка. Скорее всего это будет просто разговор, только более откровенный и деловой, чем случился между ними в детском саду.
- Только умоляю тебя, девочек в номер не води и вечеринки не устраивай, - инструктировал товарища Гален, пока его форд выруливал на Бродвей. -  Позвонишь подозреваемой, условитесь о встрече. Если Элизабет заикнется об авансе, не соглашайся, но обещай, что она получит всю сумму наличными в тот момент, когда ты получишь мальчишку.
На этот раз у Кассиди не было возможности сидеть в гостинице и ждать, чем закончатся переговоры «немца» и миссис Меррит. Да и зачем ему ждать именно там?
- Как только встреча закончится, сразу звони мне. Обсудим, что дальше делать.

Но первой Кассиди позвонила Мэгги Уолш.

- Pleasure is all mine, - любезно отозвалась гостья, выглядевшая на фоне роскошных интерьеров Гранд-Отеля серой мышью, случайно забежавшей во дворец в поисках съестного. Костюм ее был слишком простым, туфли - стоптанными на основательных, как две коринфские колонны, ногах, шляпка не подходила к прическе, а в руках, вместо элегантной дамской сумочки, болталось нечто объемное, среднее между продуктовой авоськой и дорожным саквояжем. Но при этом на круглом бесцветном лице содержательницы детского сада светилась фанатичная решимость девы Жанны, изгоняющей англичан из Жаржо.
- Так волнительно снова видеть вас, мистер Мюллер. Вы такой необычный человек, великодушный человек, благоразумный человек, - немного нараспев продолжала Элизабет, жадным взглядом исследуя убранство «люкса» и самого Шапиру. - Вы позволите мне осмотреться и заранее порадоваться за Генри, который вскоре обретет такого щедрого отца…

- Детектив Кассиди, - голос Мэгги звучал глухо и не слишком разборчиво, подумать только, они не могут обеспечить нормальную связь даже напрямую с телефонной станции. - Как вы просили, я подслушивала…
- Я не просил. И даже наоборот, - напомнил Гален.
- Обождите меня бранить. Мне кажется, речь идет о чем-то важном. Несколько минут назад в детский сад позвонил мужчина. Он сказал миссис Меррит, что какой-то немец мистер Мюллер совсем не тот, за кого себя выдает. И что ей нужно немедленно уехать из города, и связаться с ним снова через неделю.
- Че-о-орт!!!
- Что?
- Вы запомнили номер, Мэгги? Сможете узнать, чей он?
- Да, запомнила. Это телефон-автомат в холле мэрии.
- Твою мать!
- Гален?
- Я поцелую вас при встрече, мисс Уолш! - выпалил Кассиди. - А сейчас мне нужно бежать!
Золотая рыбка сорвалась с крючка правосудия, после такого звонка миссис Меррит не поедет в Гранд-Отель, дело они с Шапирой провалили, актеров можно смело забрасывать тухлыми яйцами. Но если он поторопится, может быть, Элизабет по крайней мере не успеет сбежать. Нужно же ей какое-то время, чтобы собрать деньги и вещи.

Полицейский форд влетел на Флетбуш авеню, с трудом вписываясь в повороты. Первое, что услышал Гален, выскочив из авто, пронзительное до зубовного скрежета «Пожа-а-ар!!!» Из окна на втором этаже дома из красного кирпича валил густой черный дым.
- Выводи детей! - рявкнул он на перепуганную старуху, с которой столкнулся в дверях детского сада. Та, кажется, вознамерилась сбежать в одиночестве, не делая попыток потушить… Хотя там, может, тушить уже поздно. Без помощи пожарных.
Дети или улики?
Дети или охота за злоумышленницей? Она ведь наверное уже мчится в это самое время куда-нибудь на вокзал, а потом ищи-свищи.
А, гори оно все!
Выгнать сотню перепуганных ребятишек на улицу не так-то просто, особенно двух-трехлетних. Особенно когда старый дом внутри больше похож на западню, чем на пристанище человеческое. Только когда примчались пожарные, скорая, и ему на помощь набежала толпа добровольцев из соседних зданий, перемазанный в саже и наглотавшийся дыма так, что даже от мысли о сигарете желудок выворачивало рвотным спазмом, детектив вспомнил, что надо бы перезвонить Эйбу.
В люксе, как на зло, никто, не брал трубку.
- Постоялец из шестьсот седьмого у себя? Или куда-то вышел? - поинтересовался раздраженный полицейский у портье.
- У себя, сэр. Но у него посетительница. Имя? Миссис Меррит…

Один телефонный звонок многое может изменить. Еще с утра Элизабет Меррит строила планы на безбедную старость, а теперь вынуждена была бежать впопыхах, собственными руками уничтожив дело, которое приносило ей недурной доход. Все придется начинать сначала, и хоть саквояж почтенной дамы оттягивала приличная сумма наличных, она бесилась, подсчитывая упущенную выгоду.
Почему же беглянка в таком случае поспешила в Гранд-Отель, а не в железнодорожную кассу?
Ответ был прост, обманщики не любят быть обманутыми, «не-Мюллер» должен был за все заплатить. За бедного мальчика Генри, которому не суждено стать сыном миллионера, да и вообще не суждено повзрослеть. Как и остальным ангелочкам. Перед уходом миссис Меррит собственноручно заперла черный ход и спальни, - ключи глухо позвякивали на дне ее сумки, - и только потом развела костер из бухгалтерских книг на потертом ковре в своем кабинете. Чтобы пожар разгорелся вернее, Элизабет выплеснула бутылку спирта на бумаги, ковер и портьеры. А потом заперла и кабинет тоже, чтобы не потушили раньше времени. Тем самым превратив дом из красного кирпича в первосортную ловушку для своих подопечных. Она, разумеется, думала о том, что и ее тоже сочтут погибшей в огне, когда крыша обрушится, трудно будет опознать остатки тел в этом пожарище. И виновата будет не она, конечно, нет, во всем виноват этот болтливый тип на шикарной машине. Кто бы он ни был. Верно, сам Дьявол послал ей немца, чтобы сначала искусить, а потом погубить.
Миссис Меррит с трудом сдерживала лихорадочное возбуждение: никогда она еще не заходила так далеко, как собиралась зайти теперь. Роскошный номер, солидный золотой брегет на кармане мистера Мюллера, нетрудно было представить толстый кожаный бумажник, наполненный хрустящими купюрами. Где он его держит?
- У меня просто превосходный план, мистер Мюллер, вы сейчас его оцените, - в кресло Элизабет не села, а побрела в обход стола к окну кабинета. - Потрясающий вид, этот город - как наркотик…
Она шарила рукой в сумке, пока пальцы не нащупали заветный шприц. Морфин. Сколько уколов она сделала в свое время, облегчая страдания несчастных. Тут все зависело от дозы, но ведь и смерть в какой-то степени есть конец всех страданий. Морфин можно колоть внутримышечно, так что ей не придется просить мистера Мюллера закатать рукав и показать ей вену. Да и вообще, к чему лишние разговоры?
Шумно вздохнув, Элизабет с неожиданной быстротой и силой всадила иглу в спину Шапиры и торжествующе прижала поршень, впрыскивая наркотик своей жертве.

- Отправьте вашего сотрудника безопасности отеля проверить шестьсот седьмой! - орал в телефонную трубку Гален. - Пускай он задержит женщину. Я уже еду!
От Флетбуша до Бродвея было бесконечно далеко по благосостоянию жителей, но довольно близко - на авто. Вот только разогнаться на забитом автомобилями и пешеходами Бродвее было практически невозможно. Даже полицейской машине.

Элизабет отдавала себе отчет, что наркотик подействует не стразу. А вот то, что у мужчины еще хватит сил попытаться убить ее, не предполагала. При виде занесенного над ее головой пресс-папье в глазах почтенной владелицы детского сада, теперь уже погорелицы, мелькнул неподдельный страх. Но «мистер Мюллер» так и не нашел в себе силы ударить ее. Женщина видела, что он начинает задыхаться, и, воспользовавшись этим, наконец-то отскочила от окна. Но исчезать с пустыми руками она не собиралась. Сначала надо было найти деньги, потом подобрать шприц. Что там немец сказал про полицию?
Полиция решит, что очередной наркоман подох от передоза. Но шприц с ее отпечатками пальцев - слишком роскошный подарок для легавых.
На столе зазвонил телефон, и Элизабет раздраженно вырвала провод из гнезда. А потом начала торопливо обыскивать еще не окончательно потерявшего сознание, но уже близкого к этому мужчину. Швырнула в саквояж золотые часы, искала вожделенный бумажник, жадно шаря по подкладке смокинга.
В дверь внезапно постучали:
- Мистер Мюллер?
Постоялец люкса был не в том состоянии, чтобы отвечать, и миссис Меррит надеялась, что стучащий, не получив ответа, уйдет. Но вместо этого услышала, как в замке проворачиваемся ключ. Это было некстати, и женщина, схватив выпавшее из рук Шапиры пресс-папье, метнулась к двери, вжимаясь в стену так, чтобы ее не сразу можно было заметить.
- Мистер Мюллер, меня попросили прове…
Охранник был крепким мужчиной, но нападения он не ожидал, да и миссис Меррит была далека от образа хрупкой дамы. Пресс-папье обрушилось офицеру охраны отеля на затылок, и тот, так и не завершив фразу, упал.
Где же деньги, проклятье, где Мюллер прячет деньги?
Элизабет начинала паниковать и злиться, но мысль о том, что все, что она уже успела натворить, проделано зря, удерживала ее на месте. И бывшая медсестра продолжала лихорадочно обыскивать номер.

- Вы что-то выяснили? - запыхавшийся Кассиди не мог даже толком наорать на портье, но вид у него после пожара был такой, что тот даже не попытался оправдываться.
- Наш сотрудник охраны уже поднялся в номер…
- И? Внутренний наберите.
- Похоже на обрыв линии. Господин детектив, у нас есть лифт…
Зная, как неторопливо ползают роскошные гостиничные лифты, Гален предпочел пренебречь этим советом. К четвертому этажу в боку неприятно пульсировала боль, чертово ранение, нашло тоже время напоминать о себе. У выхода на этаж ирландец остановился, переводя дух. И последние несколько шагов по коридору сделал тихо и осторожно. Дверь в номер была приоткрыта, так что полицейский видел часть штанины и дорогой штиблет лежащего на полу в коридоре кого-то. Он проверил рукой рукоятку револьвера, но в последний миг передумал. Подозреваемая нужна была ему живой и здоровой, иначе все ее тайны останутся при ней. Зачем-то мысленно помянул святого Патрика - хороший мужик, вдруг заступится за правое дело где-то там, на небесах, - и с размаху приложил дверь ногой.

Элизабет обернулась на этот грохот, едва не выронив свой саквояж. По ее безумным глазам было видно, что она уже перешла ту грань, которая библейское «не убий» и прочие смертные грехи. К счастью на стороне Галена оставался его опыт и долгие часы тренировок, оттачивающих однообразную последовательность действий: сбить с ног, вывернуть руку, уложить лицом вниз и окольцевать браслетами. Женщина взвыла: да, выворачивание рук - процедура болезненная, даже самых крепких скручивает.
- Подержите ее, - следом за копом в номер сунулся коридорный и еще какие-то парни в униформе отеля. - Элизабет Меррит, вы обвиняетесь в мошенничестве, организации похищений людей, поджоге, покушении на убийство… Кто-нибудь, вызовите скорую!
Сотрудник службы безопасности гостиницы выглядел неважно, вокруг головы его на пушистом ковре расплывалось темное пятно, и от этого зрелища Кассиди испытывал сложные чувства. С одной стороны, не последний пункт обвинения, с другой ему стоило бы предупредить этого бедолагу. Хотя кто мог знать…
- Эйб? Шапира?
В происходящем не хватало какой-нибудь еврейской шутки, как и самого конферансье.   
- Шапира?!
«Мистер Мюллер» как-то нехорошо обмяк в кресле. Что эта ведьма с ним сделала? Оглушила? Не похоже. Отравила? Гален торопливо проверил пульс, зрачки, растерянно огляделся по сторонам, нашарил взглядом шприц на полу у стены. Она ведь медсестра, эта Элизабет Меррит, и он даже в шутку задумывался о том, что для нее самый подходящий способ убийства - укол. Что ж. шутки кончились.
Полицейский быстро подобрал орудие преступления. Морфин? Ну надо же, всего-то навсего.
- Эйб, ты даже не представляешь, как нам с тобой повезло, - пробормотал Кассиди. У него был кое-какой опыт с морфинистами и передозировкой, опыт не самый приятный, можно сказать, личный. Но все, что не убивает нас, и так далее. На глазах изумленных зрителей, полицейский помчался в ванную мыть шприц и разводить налофрин, несколько пакетиков которого таскал с собой еще с тех времен, когда в госпитале после ранения его подсадили на морфин, как, впрочем, и многих других.
Одного укола, конечно, будет мало, но и скорая когда-то приедет, не вечно же ее ждать.
- Давай, просыпайся, - Гален осторожно похлопал приятеля по щеке. Медсестра из него была так себе, но в данном случае все же получше миссис Меррит. Под окнами отеля завывали полицейские сирены, но самое интересное в общем уже закончилось. Для большинства участников этой истории.