Внешность:
Красоте Одри Рочестер судьба определила достойную оправу: миллионы ее отца Генри Рочестера. С такими перспективами даже последняя дурнушка не станется без поклонников, но в случае с Одри оправа роскошна, но и сам камень неплох. Мисс Рочестер изящная, все еще немного угловатая блондинка, но никто не сомневается в том, что с возрастом это пройдет, и формы ее обретут соблазнительную женственность. У девушки волосы цвета выбеленной зноем соломы, миловидные, немного кукольные черты лица, голубые глаза и удивительно светлая по меркам обветренных и до черноты загоревших на палящем солнце южан кожа.
Как и каждая юная особа, у которой есть к тому время и средства (а также подруги, которых во что бы то ни стало нужно перещеголять), Одри старается следить за модой, быть или хотя бы слыть современной и эмансипированной. И потому роскошные волосы безжалостно обрезаны, платья укорочены, а косметика порой вызывающа. Родители взирают на это "нелепое бунтарство" с неодобрением, но мать надеется на то, что дочь повзрослеет и остепенится, а отец - на то, что перебесится. Что поделаешь, в ее крови "слишком много солнца".
Характер:
Одри Рочестер уже распрощалась с беспечностью, - не в последнюю очередь из-за гибели брата, ставшей страшным ударом для всей семьи, - но еще не обрела рассудительность, приходящую вместе с жизненным опытом. Она, безусловно, неглупа, получила подобающее состоянию отца образование и воспитание, и, как и все женщины, недурная актриса, умеющая подбирать подходящую роль к каждой бытовой ситуации. Однако если сравнить ее с какой-нибудь бедной девушкой сходного возраста, окажется, что Одри совсем не знает жизни, никогда не сталкивалась с настоящими трудностями и вряд ли готова им противостоять.
Впрочем, она многое унаследовала от отца, в честности его упрямство, решительность и настойчивость в достижении поставленных целей. Беда в том никаких достойных приложения сил целей у Одри пока нет, замужество не в счет. Мисс Рочестер убеждена, что в один прекрасный день отец привычно возьмет в свои руки и эту заботу тоже и просто познакомит дочь с выбранным для нее женихом. Если этот мужчина ей не понравится, она, конечно же, взбунтуется. А пока Одри бунтует просто от скуки и избытка жизненной энергии.
Мистер Рочестер - человек довольно прогрессивных взглядов, поэтому позволяет Одри ездить верхом, самой водить авто, смотрит сквозь пальцы на эпатажные выходки дочери, ее любовь к шумным вечеринкам и "тунеядцам", то есть сомнительным типам творческих профессий, куда нефтяной магнат, никогда не читавший ничего, кроме газет и биржевых сводок, относит литераторов, художников и прочий бомонд. В тринадцать лет Одри увидела на праздновании Дня Независимости привлекательного военного и тут же объявила, что влюблена и выйдет за него замуж. Отец до сих пор вспоминает дочери ту историю, неизменно добавляя, что это был ее лучший выбор в отношении мужчин, все последующие - ужасны. Чем невольно подначивает девушку еще настойчивее пускаться во все тяжкие.
Биография:
Первую половину жизни Генри Рочестер был фермером-скотоводом. Уже тогда преуспевающим, стада с его ранчо два раза в год отправлялись на скотобойни в Хьюстон. В сентябре 1900 на Техас обрушился ураган, позднее признанный одним из самых разрушительных стихийных бедствий в истории США. Оправляясь от его последствий, ковбои Рочестера, как и другие скотоводы, искали подземные источники чистой воды на своей земле, а наткнулись на нефть. Быстро сообразив, что к чему, Рочестер вложил все свободные средства в ее добычу и стремительно разбогател: автомобилей становилось все больше, все они нуждались в горючем, а когда началась война, контракты на поставки для армии окончательно упрочили позиции нефтяного магната. Но, как говорится, за все нужно платить. И война потребовала свою страшную плату, забрала у Генри единственного сына, вопреки запретам отца, отправившегося сражаться в Европу. Генри Рочестер был сильным человеком, этот удар потряс, но не сломил его. Жизнь продолжается, раз ему не суждено увидеть сына у руля семейного бизнеса, однажды его место займет его дочь и тот, кого она назовет своим мужем.
Одри Присцилла всегда была любимым и в меру балованным ребенком, девочкой, которой многое прощалось. Украшением дома, на которое по сути не возлагалось никаких обязанностей, кроме того, чтобы быть хорошенькой, петь, танцевать, музицировать, тонко шутить и принимать знаки внимания от гостей.
Прямолинейный и грубоватый, в детстве не гнушавшийся тяжелого физического труда, Рочестер желал видеть свою хорошенькую дочурку настоящей дамой, не жалея средств на ее капризы, наряды и образование.
После смерти брата для Одри многое переменилось, и к этому не так просто привыкнуть. Из беспечной "принцессы" она превратилась в наследницу отцовских миллионов, и отец сделался намного более требовательным, чем раньше.
- Ты будешь изучать основы управления бизнесом в университете, - распорядился он.
- В таком случае я выбираю Сорбонну, - объявила дочь.
- Никогда. После войны и эпидемии "испанки" тебе нечего делать в Европе, дорогая. Хьюстон.
- Из большой деревни в очень большую?
Тут в дело вмешалась мать, и по ее настоянию Одри, уже неотвратимо взрослеющую (а значит, самое время было задуматься о ее замужестве) отправили в Нью-Йорк к тетке (сестре матери). Та поклялась вывести племянницу в свет и представить нужным людям, пока девочка будет посещать бизнес-школу Стерна при Нью-Йоркском университете.
Такой вариант, как говорится, устроил всех, тем более мистер Рочестер, как и другие нефтепромышленники Техаса, искал партнеров в Нью-Йорке после постановления федерального суда об обязательном разделе мегакорпорации Рокфеллера "Standard Oil Co. Inc" на более мелкие предприятия.
(Как раз в 1920 будет основана компания "Socony", она же Standard Oil Company of New York, в наши дни "Mobil")
Нью-Йорк Одри понравился, тетка, - женщина деликатная, - ничего не навязывала племяннице, а отцовские шпионы, если таковые и были к ней приставлены, пока никак себя не проявляли. Учеба оказалась ожидаемо скучной, зато вечеринки были недурны, а магазины превосходны. Что касается замужества, светские львы Манхеттена не носили ковбойские шляпы со смокингами, как это делали приятели отца Одри, со знанием дела обсуждали не только бега и бокс, но и театральные постановки на Бродвее. Но в остальном мало отличались от людей ее круга, и мисс Рочестер с ними скучала. Втайне она почитывала модные романы и там видела героев и настоящих мужчин, а в жизни… В жизни пока еще никто не смог произвести на девушку того самого впечатления, когда сердце замирает, ноги слабеют, а в радуге добавляется красок.
|
пробный пост Война в Европе длилась уже тринадцать лет. Маршировали батальоны, гремели пушки, молодые генералы примеряли ордена, курфюрсты и императоры теряли и обретали свои владения, а мирным жителям не оставалось ничего иного, как смириться с этим. Невозможно так долго и постоянно жить в страхе. Подрастало целое поколение молодых людей, привыкших к войне и почти уже не обращающих на войну внимания. Жизнь шла своим чередом.
Вот и сейчас на ферме герра Аккера готовились к свадьбе.
Осень – пора свадеб. Урожай уже собран, золото хлебных колосьев обернулось мукой для пирогов и пряников, а в погребах играет молодое вино. Самое время отдыхать и веселиться.
Юлиана Аккер, счастливая невеста не мене счастливого жениха, была ровесницей Анны и ее хорошей подругой.
Не положено дочери бургомистра якшаться с дочерь фермера? Глупости. В маленьких городках вроде Эркерштедта, где каждый знает каждого, люди обращают на сословное неравенство куда меньше внимания, чем в столицах. Да и сама Анна ни разу не княжна, отец ее хоть и достойный человек, но обычный буржуа без единой капли голубой крови в жилах.
Легкую двуколку высоко подбрасывало на ухабах, и юная дочь бургомистра Шефермаера уже не раз пожалела о том, что до фермы Аккеров ей приходится добираться окружным путем. Напрямик было и быстрее и удобнее, но старый мост возле мельницы размыло недавними ливнями. Теперь там и пешком не перейти, не то, что на двуколке.
От тряски и шаловливого ветерка прическа Анны пришла в совершенный беспорядок, а шляпка, строго завязанная лентами под подбородком, так и норовила отрастить крылья и взлететь в поднебесье. Наконец, спасением от дорожной пыли, ухабов и ветра, показалась знакомая ферма. И тут улыбка с лица Анны, предвкушающей задушевные девичьи беседы с Юлианой о свадьбе, а стало быть, о любви, стекла, подобно небрежно смытой с белого листа акварели. По аккуратному фермерскому хозяйству словно тайфун пронесся.
- Боже мой, - прошептала Анна, с ужасом разглядывая следы свежего разорения. Она остановила двуколку и бегом бросилась к дому.
- Герр Уве! Фрау Марта! Юлиана, Сабина, Эльке! Есть тут кто-нибудь?
|
